О том, что в 442-м госпитале на Суворовском проспекте в Санкт-Петербурге лежит человек, сбивший самолет Джона Маккейна во время Вьетнамской войны, нам стало известно в кульминационный момент выборов президента Соединенных Штатов Америки. Соседи по палате, где лежал Юрий Трушечкин, совершенно случайно узнали о примечательном факте в биографии бывшего зенитчика, служившего во Вьетнаме, и позвонили в нашу редакцию. «Того самого Маккейна сбил?!» — не поверили мы и встретились с подполковником ракетно-зенитных войск в отставке Юрием Трушечкиным.
«Я только на кнопку нажал»
— Я попал во Вьетнам в то время, когда там уже были смешанные подразделения с вьетнамцами. Служил офицером наведения в ракетном расчете, — начал свой невероятный рассказ Юрий Трушечкин. — Самолеты американцев взлетали с авианосца «Энтерпрайз», стоявшего в Тонкинском заливе. В нашу задачу входило сбивать самолеты, которые бомбили знаменитый, единственный уцелевший, мост Хам Жонг. Его еще французы строили. Мост окружен холмами. Самолету пройти на малой высоте над речкой — все равно что под дулом пистолета. Выше пойти — достанут зенитки. Еще выше — ракеты. Так что, сколько ни бомбили, все равно работал мост.
В тот знаменательный день, когда был сбит американский пилот Джон Маккейн, расчет советского зенитно-ракетного комплекса С-75 уже покинул кабину.
— Мы собирались уходить, когда снова завыли сирены, — вспоминает Трушечкин. — Шли два «Фантома» (американские «F-4». — Прим. ред.). А у нас из 6 ракет остались всего две, остальные уже расстреляли. Вьетнамцы дали первый пуск. У них ракета не пошла, упала в джунгли. Один самолет огибал холмы, а другой — пошел прямо через мост. В него мы и стреляли.
Именно этим самолетом, уверен Юрий Трушечкин, и управлял Джон Сидни Маккейн.
— «Фантом» шел, уже отбомбившись — пустой. После нашего попадания в него он не развалился, не взорвался, — рассказывает Трушечкин. — Видимо, у него было повреждено хвостовое оперение, поэтому «идти» он мог только прямо. Держал курс на Тонкинский залив, к авианосцу. А когда проходил мимо зениток, они еще добавили ему. Он долетел до каучкуковой плантации на краю болота — и упал. Летчик успел катапультироваться.
— То есть самолет был сбит именно благодаря вам, офицеру наведения?
— Благодаря точно настроенной технике. А я только кнопку нажал. Это самое простое, — скромничает Трушечкин.
Вьетнамская группа захвата быстро обнаружила пилота.
— Рука у него была вся в крови… А сам он был в состоянии шока. Ничего не соображал, — припоминает Юрий Трушечкин. — Хорошо, что хоть пистолет успел в воздухе отстегнуть, иначе бы его просто застрелили сразу же.
О том, какая «птица» попалась, узнали чуть позже.
— Самыми ценными трофеями считались летный шлем и «флаг нищего» — нашивка с надписью: «Я американский гражданин, терплю бедствие, прошу оказать мне помощь» — на пяти языках, — говорит Юрий Петрович. — А в парашютной сумке нашли «корочку» серую. Это парашютная книжка оказалась. Я переводчика попросил посмотреть, что там написано. Помню слова: «Джон Маккейн». Парашют ему за день до этого собрали…
Эту книжечку Юрий Трушечкин даже привез с собой в Союз, вместе с теми немногочисленными фотографиями, которые полуподпольно удалось сделать во Вьетнаме — фотографировать советским специалистам не разрешалось. Но при переезде — из Риги под Петербург — раритетный документ потерялся… Остались только фотографии — в том числе и того расчета, который сбил «Фантом» Маккейна.
На форме американских летчиков крепился специальный передатчик, который в случае ЧП с самолетом передавал сигнал «СОС» на борт авианосца. После получения такого сигнала начиналась спасательная операция.
— Вьетнамцы знали об этом. Они обычно срывали этот передатчик с плеча летчика, вешали его на кусты — и сидели в засаде, ждали, пока прилетит «беспилотник». И потом — жах по нему! — рассказывает о военных хитростях Вьетнамской войны Трушечкин.
— Когда я уезжал из Вьетнама, пленных американцев там было, как дней в году, — 365. И каждый год 8 августа их водили по Ханою — в день начала бомбардировок Вьетнама. Как наши пленных немцев когда-то водили. А если сбитый летчик попадал в какую-нибудь вьетнамскую деревню до того, как его найдет группа захвата, в живых он, как правило, не оставался. Его просто забивали мотыгами…
«Хорошо, что он не стал президентом»
В воюющую страну 28-летний капитан Юрий Трушечкин попал «добровольно-принудительно» — как и положено офицеру Советской армии.
— Но, в общем-то, я был согласен. Это ведь как раз была моя специальность — офицер наведения.
— Родные знали, где вы служите?
— Да, нам даже разрешили переписываться. Правда, адрес мой был весьма оригинальным — Москва-400, почтовый ящик 328.
По воспоминаниям советского офицера, вьетнамцы к ним относились очень дружелюбно.
— В перерывах между дежурствами мы с ними в пинг-понг играли и в волейбол. В пинг-понг им равных не было. А в волейбол всегда мы выигрывали — мы сетку высоко натягивали, а они же маленькие, — смеется Трушечкин.
Во Вьетнам Трушечкин и его сослуживцы попали китайским бортом.
— Как границу пересекли, выключили все огни. Нам буквально всего на 5 минут осветили полосу. Мы быстро выгрузились и сели в машину…
Пункт приема встретил советских военнослужащих… русской песней.
— Мы приехали — слышим, поют «Шумел камыш…», — говорит Юрий Петрович. — Такие мужские, хорошо поставленные голоса.
Оказалось, что в пагоде, которая использовалась как пункт приема, были накрыты столы.
— Налили нам вьетнамской водки: бензин на вкус — и то лучше, — до сих пор кривится Трушечкин.
Еще из сохранившихся впечатлений о службе во Вьетнаме у Трушечкина воспоминания — о рыбе и о жаре.
— Рыба там в речке уж больно хорошо ловилась. Похожа на наших сома и карпа. А жара — чудовищная, кабина С-75 даже в пасмурную погоду нагревалась до 60 градусов! И сидели мы там — в трусах да в каске, вот и вся униформа.
— Страшно было? Все-таки война…
— Об этом старались не думать. Потому что мы работали в команде — если кто-то даст сбой, на всех можно крест ставить. Особенно когда по три налета в день. Летит два десятка самолетов, а у нас один дивизион — всего 6 ракет…
— А о потерях в своих рядах сразу узнавали?
— Тогда об этом никто не говорил. Если только случайно что-то просачивалось. Но вообще потерь было немного. Потому что и наших там было немного — когда я уезжал, всего 70 офицеров по всему Вьетнаму находилось. А рядового состава и того меньше. На моей памяти — всего четыре человека не вернулись за год. И то: двое из них умерли от японского энцефалита.
— Когда вы снова услышали о Маккейне?
— Когда он стал сенатором от Аризоны. Хронику показывали — как он, молодой, в самолет садится, я и подумал — что-то лицо уж больно знакомое. Потом вспомнил эту книжку парашютную… Хорошо, что Маккейн не стал президентом. Про него еще в лагере охрана говорила, что он русских сильно не любит. Знал ведь, что это наша ракета сбила его. Так что при нем отношения Америки и России испортились бы точно…
Анна Ставрогина
МК-справка
О вьетнамском плене Джона Сидни Маккейна официальные источники сообщают следующее:
— 6 октября 1967 года Маккейн в составе эскадрильи из 20 самолетов вылетел на бомбардировку и был сбит. Летчик катапультировался и приземлился в озеро, чуть не утонув; он сломал обе руки и ногу и был жестоко избит вьетнамскими солдатами: ему раздробили плечо, он был дважды ранен. На допросе он, в соответствии с американским военным уставом, назвал только краткие сведения о себе — по фамилии вьетнамцы установили, что они взяли в плен сына высокопоставленного американского офицера.
Всего Маккейн провел в плену 1967 дней (5 с половиной лет) и был освобожден 15 марта 1973 года после подписания Парижских мирных соглашений между США и Вьетнамом.
Кстати
Попал в историю
Полный тезка и однофамилец Юрия Трушечкина, случайно или по какому-то другому стечению обстоятельств, оказался одним из героев повести Бориса Куркина «Пасть дракона», в которой речь идет о Вьетнамской войне. И подбитый американский самолет, пилот которого носит «президентскую» фамилию — Картер, — там тоже присутствует. Вот выдержки из этой повести:
«Сейчас же — на мосту Хам Жонг — появление самолетов ни Васю, ни Трушечкина и вообще никого другого не радовало: это могли быть только американские самолеты, регулярно прилетавшие бомбить. Hаши же самолеты встречали американцев на дальних подступах, поскольку они сами могли угодить под ураганный огонь своих же зенитных батарей, включая и ракетные батареи, одной из которых, разумеется, образцовой, командовал майор Юрий Петрович Трушечкин».
(с) МК в Питере
12.11.2008